Радужные перспективы

На ферме намерены обучать сотрудников лучше обращаться с рыбой. Фото: Дмитрий Лощинин/ «Русская планета»

Как иностранные форелеводы сбивают цену на красную рыбу в России

Дмитрий Лощинин

21 марта, 2016 15:01

10 мин

За год рыба в России подорожала на 20 процентов. В Карелии, где выращивают 70 процентов форели страны, килограмм в магазине стоит 460 рублей. Чтобы снизить себестоимость и повысить эффективность производства, местные форелеводы решили пригласить из Дании специалиста. Корреспондент РП побывал у экспата дома и на работе, узнал, чем его сюда заманили и как он собирается спасать здешнюю рыбную отрасль.

Преимущество жизни в России

Новый дом в одном из центральных районов Петрозаводска. Здесь живет с семьей 43-летний датчанин Расмус Бьеррегаард, отсюда каждую неделю он ездит в Сегежский район руководить производством форели. Семья заехала сюда лишь два с половиной месяца назад. Улыбчивые новоселы признаются, что эти условия жизни для них лучше, чем в Дании. А учитывая предыдущее место работы Расмуса в Африке, где он выращивал тиляпию, положительные перемены ощущаются еще ярче.

– После тех условий, Россия — о, как хорошо, — облегченно охает супруга Расмуса Марина Захарченко. — Это было очень умно, перед переездом в Россию свозить жену в Африку.

– Здесь в России больше свободы, чем в Дании, — утвреждает Расмус. — Нет зарегламентированности, больше пространства для деятельности, больше возможностей. Если сравнивать с Африкой, то здесь безопасней и легче работать и общаться с людьми, естественно, выше уровень жизни.

– Дания очень простая страна, один стол, один стул, больше никаких украшений. Здесь условия лучше намного, — добавляет жена Марина. — Нельзя даже сравнивать. В Дании может быть огромный дом, но он такой не уютный, очень все холодное, стены просто белые. Здесь мы еще и улучшили свои жизненные условия. Здесь можно получить качество, потому что в Дании цена очень завышена на все. Ну, а в Африке просто нет качества.

Расмус и Марина ходят на лыжах, проводят свободное время на катке, устраивают барбекю, называют карельскую природу изумительной и признаются, что любят здешнюю зиму. Привыкает к ней и восьмимесячный сын Никита. Фамилию Никите решили дать двойную — Захарченко-Бьеррегаард. Мама Марина Захарченко сама из Киева, познакомилась с Расмусом в Дании во время учебы.

– Почему именно Расмуса пригласили в Петрозаводск директором по производству?

– Если откровенно, то Расмус — гений, — не скромничает жена. — Форель — это его страсть. Он только ей и живет, готов терпеть неудобства. Ему просто интересно развивать отрасль. А здесь возможностей очень много, настоящий простор, можно развернуться.

Сам Расмус родился и вырос в Дании, учился в Англии, Германии, по первому образованию социолог, экономист-политолог. Как любитель истории, он еще тогда мечтал лучше узнать русских и попасть в Советский Cоюз. Но начал изучать сельское хозяйство, форелеводство. Поработал в Дании. Когда встретил Марину, вместе с ней уехал на полтора года в Танзанию выращивать тиляпию. Там был директором по производству. Затем ненадолго уехали в Германию, где родился их первенец. Не прошло и года, как они оказались в России. Какую зарплату предложили Расмусу, он категорично отказался говорить. Марина сейчас в декретном отпуске, но уже планирует работать вместе с Расмусом. Сейчас вместе с ним трудится муж няни Никиты. Эта девушка тоже из Украины, но с Донбасса.

Расмус и Марина успели пожить в ЕС и в Африке, но в России понравилось больше всего. Фото: Дмитрий Лощинин/ «Русская планета»

– Не могу удержаться и не спросить по поводу отношения к украинским событиям.

– Когда до этого приезжала в Россию, — признается Марина Захарченко, — то не обращала внимания, а когда сейчас мы только пересекли границу, люди оказались такими доброжелательными, открытыми, а в Украине чувствуется иначе. Как-то уютно здесь. У меня международный опыт, есть свое мнение по поводу восточной и западной культуры.

Перемещаемся в Сегежский район на Сегозеро. Сначала полдня на машине. Затем на снегоходах несколько километров по озеру до садков. Здесь их около сотни. А в них — тонны форели стоимостью в сотни миллионов рублей. У этих рыб вдоль боковой линии расположена широкая радужная полоса. У взрослой особи она во время нереста ярко окрашивается в красно-фиолетовые оттенки. Тело покрыто маленькими темными пятнами. Радужной форели нужен постоянный доступ к поверхности воды, чтобы наполнять плавательный пузырь воздухом. В замкнутых садках, находящихся полностью под водой, или замерзающих зимой водоемах она выжить не сможет. В естественных условиях эта форель обитает в пресных водах тихоокеанского побережья Северной Америки. С конца прошлого века рыба акклиматизировалась на Мадагаскаре, в Австралии, Японии, Новой Зеландии, Тасмании, южной Африке. Позже и в западной Европе ее стали массово разводить. Центрами форелеводства признаны Дания, Италия, Франция. Там каждый год выращивают до 180 тысяч центнеров такой форели. При высокой интенсификации реально довести уровень производства до 300 центнеров рыбы с гектара.

– Мы возлагаем большие надежды на европейского специалиста, на то, что он передаст европейский опыт. Все проблемы рыбоводства — общие во всем мире, — встречает исполнительный директор форелеводческого хозяйства Алексей Бугушов.

– Преодолевать кризис можно лишь через увеличение спроса на красную рыбу, нужно поддерживать чистоту в озерах, чтобы не тратить деньги на антибиотики и лекарства для рыбы, — подтверждает, что все гениальное просто, датчанин Расмус.

Но есть и главная беда именно российского форелеводства — это прямая зависимость от импортных кормов. Чтобы вырастить один килограмм рыбы, нужно потратить 1,3 кг корма. А себестоимость корма в рыбе более 60 процентов. Поэтому, как только подскакивает евро, тут же дорожает и местная форель.

– Большая часть кормов импортная — почти 100 процентов, объем производства кормов в России не велик. Он не может покрыть все потребности рыбоводных хозяйств. Импортное и само оборудование. Хотя мы стараемся по возможности использовать отечественное, — говорит Бугушов.

– Для запуска собственного производства кормов, необходимо огромное количество знаний, разумеется, — Расмус приглашает в домик форелевода, где он живет (на первом этаже камин, сауна, диваны, столы, на втором — его территория). — Сейчас это очень специфический бизнес, не моей сферы. Но могу сказать, что для производства кормов нужно очень большие объемы производства рыбы, чтобы можно было делать рыбную муку и рыбий жир. В других странах здесь важная роль отводится государственным органам власти, которые поддерживают развитие отрасли.

Нужно выращивать рыбу от икры до готового к употреблению продукта, считает Расмус Бьеррегаард. Фото: Дмитрий Лощинин/ «Русская планета»

Чтобы начать постепенно уходить от импорта, без господдержки никак, уверены, как иностранные, так и российские форелеводы. В первую очередь, нужны заводы по производству кормов. Уповают на инициативу карельского правительства. От российского уже получили «поддержку» в виде эмбарго на норвежский лосось. Сейчас оно освободило место на прилавках для карельской форели и открыло дополнительные перспективы для отечественных рыбных фермеров.

В таких условиях рождается некоторая надежда на развитие. Но рассчитывать все же остается лишь на собственные силы.

– Расмус, какие вы ставите перед собой задачи на ближайший год? Вам приходится руководить русскоязычными рабочими. Как их организовать эффективно, их нужно чему-то научить?

– На большинстве ферм работают достаточно интенсивно, но не достаточно квалифицировано. Очень важно использовать современные организационные приемы. Я думаю, меня пригласили, чтобы получить западный менеджмент, новые идеи по организации работы, узнать секреты работы с оборудованием. Также будем учить других людей лучше обращаться с рыбой. Нужно повысить качество кормления: сколько нужно давать, в какое время, при какой погоде. Нужно каждый день наблюдать, как рыба ест тот или иной корм, ее реакцию, и, соответственно, корректировать технологию кормления. Тогда рыба будет чувствовать себя хорошо. Все делать по науке.

– Здесь подо льдом больше миллиона особей, как добиться того, чтобы она не заболела и не умерла, ведь такие случаи часто встречаются на форелевых хозяйствах?

– А это уже следующая задача — улучшать здоровье рыбы. Мы должны следить за тем, чтобы мертвая и больная рыба вовремя вылавливалась. Та рыба, которая начинает заболевать, ее нужно лечить, но не антибиотиками, а с помощью вакцинации. Проверять рыбу нужно каждую неделю, потому что если заболеет одна особь, она заразит остальных. Здесь важно уметь определять больную рыбу, у которой, например, появляются небольшие пятна на носу. Все это довольно сложно, без специальных знаний и опыта задачу не осилить. Если говорить в целом на перспективу, я считаю, что будущее за масштабным производством, включая полную цепочку ценообразования. Я имею ввиду, что производство рыбы должно начинается с собственных инкубаторов и заканчивая цехом, откуда свежий продукт будет доставляться на прилавки. Нужно выращивать рыбу от икры до готового к употреблению продукта.

Радует датчанина здешняя вода, она по его словам, невероятно чистая и залог успеха — в поддержании ее в первозданном состоянии. Тогда и рыба будет меньше умирать, и на импортные лекарства тратиться придется меньше. Форель — от малька до взрослой особи — вырастает за три года. Если за этот срок обеспечить максимальную выживаемость рыбы, то и цену сбить можно будет, и неплохо заработать. При всех бедах карельского форелеводства, эта отрасль показывает лучшие результаты по прибыльности в регионе, подавая пример другим.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе